«Битва за Кавказ. Бои за нефть и горы Приэльбрусья» статья из вестника «Календарь Победы». г. Москва
Эльбрус в огне
Перегруппировав силы, противник пытался достичь успеха в районах Новороссийска, Малгобека и на перевалах Главного Кавказского хребта. Развернувшиеся здесь напряженные оборонительные сражения советских войск продолжались до ноября 1942 года.
На сооружение оборонительных рубежей по основным направлениям предстоящих ударов противника были брошены значительные силы: на Закавказском фронте количество инженерных войск увеличилось в 6-7 раз по сравнению с началом августа, кроме того, на сооружение укреплений было мобилизовано и местное население. Из резерва Ставки также были выделены значительные силы. К середине августа 1942 года войска Закавказского фронта перегруппировали свои силы и организовали оборону Кавказа с севера. Была создана вторая линия обороны по рекам Терек и Урух, на перевалах Главного Кавказского хребта. Особое внимание уделялось прикрытию бакинского направления и подступов к Грозному.
На этом этапе операции по плану «Эдельвейс» немецко-фашистское командование намеревалось захватить Закавказье, обойдя Главный Кавказский хребет с запада и востока и одновременно преодолев его с севера через перевалы, и таким образом выйти к границе с Турцией и Ираном. Хотя эти страны и не были формально на стороне гитлеровской коалиции, но в 1942 году существовала реальная угроза того, что турецкие войска вторгнутся на территорию Кавказа при успешном наступлении немецких частей. Да и в Иране Рейх, как мог, поддерживал и нагнетал антисоветские настроения. Дополнительно немцы приложили немало усилий для того, чтобы посеять раздор среди кавказских народностей в регионе, сыграть на сепаратистских настроениях.
Противник начал наступление на Кавказ сразу в трех направлениях:
1) на Новороссийск;
2) вдоль черноморского побережья в направлении Анапа — Поти — Батуми;
3) через Главный Кавказский хребет на Сухуми, Кутаиси, Грозный и Баку. Таким образом, боевые действия переместились с равнин Дона и Кубани в предгорья Кавказа.
В первой половине августа немецкие войска продвинулись в регион Кавказских Минеральных Вод. 11 августа противник занял Черкесск и установил контроль над находящимся там мостом через реку Кубань. Не встречая сильного сопротивления, враг устремился к перевалам центральной части Главного Кавказского хребта и вскоре передовые немецкие отряды были уже у подножья гор. Путь на перевалы от Санчаро до Эльбруса оказался открытым.
14 августа передовые части немецкого 49-го горнострелкового корпуса горнострелковой дивизии «Эдельвейс» вступили в бои с малочисленными подразделениями 46-й армии, прикрывавшими перевалы в центральной и западной части Главного Кавказского хребта. Германские альпийские стрелки были набраны из лучших альпинистов и лыжников, имели специальное горное снаряжение и вооружение, теплое обмундирование, вьючный транспорт — мулов. Они могли быстро передвигаться в горах, подниматься на ледники и снежные перевалы, в то время как у наших бойцов далеко не всегда было необходимое снаряжение и вооружение, кроме того, многие из них оказались в горах впервые. Защита перевалов оказалась непростой задачей. Далеко не все офицеры знали особенности ведения боевых действий в горах.
Вот как вспоминал о начале боев за перевалы участник тех событий А.П.Иванченко: «Пятнадцатого августа полк получил приказ выступать. Поздно вечером мы прошли мимо села Захаровки и остановились на ночлег в долине с редким кустарником. Это был последний наш отдых, а затем двое суток готовились к боям: получали боеприпасы, лошадей, ишаков, вьючные седла для них. Получили сухой паек — по нескольку килограммов сухарей, по 800 граммов селедки и 300 граммов сахара на человека. Нам сказали, что это на десять суток. Уже через несколько суток припасы кончились, и каждый питался тем, что находил в лесу и на полянах.
Но еще хуже пришлось нам, когда взошли на лед. Дышать тяжело — воздух разреженный, холодно, голодно. Ноги у всех потертые. Английских хваленых ботинок с толстыми подошвами едва хватило на этот переход: кожа подошв была гнилой, как пробка, и разваливалась на глазах. Многие из нас остались в одних портянках, так как снабжение в те первые дни еще не было налажено.
Перевал встретил нас сурово. Темно, кругом голые камни, костры не развести, нет и еды. Шинели и пилотки уже не грели. Выставили караул и стали коротать время до утра. На другой день нам повезло: какой-то чабан из местных жителей, фамилии его сейчас не помню, пригнал к нам отару овец, которую ему чудом удалось спасти от немцев. Он сказал, что при этом погибли три его товарища.
Нам выдали по килограмму или полтора баранины. Варить или жарить было негде, ели сырое мясо. Утром первого сентября мы пошли за перевал».
К 15 августа отдельные немецкие подразделения уже захватили перевалы и базы около Эльбруса, дальнейшей их целью было Баксанское ущелье, по которому отступали наши части, и через которое можно было выйти в советский тыл.
Западнее Эльбруса из-за плохо организованной обороны 17 августа немцами был занят Клухорский перевал, о чем в штабе 46-й армии стало известно лишь на третий день. В конце августа 1942 года для организации обороны перевалов из Москвы в Тбилиси прибыл Л.П.Берия. Оценив обстановку и сместив проштрафившихся офицеров, он создал оперативную группу войск НКВД, руководство которой поручил генералу Петрову. На основных направлениях наступления врага были размещены стрелковые дивизии внутренних войск НКВД. Для укомплектования армейских подразделений бойцами, способными ориентироваться в сложной горной обстановке, со всей страны стали присылать на Закавказский фронт альпинистов и лыжников. Однако войска все еще испытывали большие трудности с подвозом боеприпасов, продовольствия и снаряжения. Для достижения каких-либо результатов требовалось время.
В ночь на 17 августа отряд немецких военных альпинистов отправился с перевала Хотю-тау на склоны Эльбруса к «Приюту Одиннадцати» и к метеорологической станции. Оттуда 21 августа группа немецких альпийских стрелков под командованием капитана Грота совершила восхождение к Эльбрусу и водрузила на обоих его вершинах флаг дивизии. Однако вместо благодарности немецкие альпинисты получили взыскание. Дело в том, что Гитлер хотел видеть на высочайшей вершине Европы флаг со свастикой. Им ничего другого не оставалось, как подняться еще раз на высоту 5 642 метра и поставить нужный флаг.
Это достижение министерство пропаганды представило как знак неминуемого покорения Кавказа. Вершину горы предполагалось назвать «Пик Гитлера».
Немецкие газеты писали: «На высшей точке Европы, вершине Эльбрус, развевается германский флаг, скоро он появится и на Казбеке. Покоренный Эльбрус венчает конец павшего Кавказа».
Чуть западнее другие подразделения немецкого 49-го горнострелкового корпуса к тому времени уже вели бои с советскими войсками на южных склонах Клухорского перевала. К концу месяца противник вышел к северным склонам Марухского перевала, захватил Умпоргский перевал. Тяжелые кровопролитные бои велись на Санчарском перевале. 5 сентября 1942 года гитлеровцы внезапной атакой с трех сторон захватили Марухский перевал.
Только к концу сентября 1942 года, подтянув к перевалам значительные силы, командованию Закавказского фронта удалось стабилизировать положение. Начались позиционные горные бои, которые с переменным успехом продолжались до конца декабря 1942 года. Нашим войскам так и не удалось сбить немецких горных стрелков и егерей с перевалов. В свою очередь, у командира 49-го немецкого корпуса генерала Конрада уже не было сил, чтобы продолжить наступление и пробиться в Закавказье.
23 августа немецкие войска перешли в наступление на Моздок с целью пробиться к нефтеносным районам Грозного и Махачкалы. Этот участок должны были защищать 1-я танковая, 4-я воздушная, 37-я и 9-я армии. Беспримерную стойкость, героизм и отвагу проявили бойцы и командиры бронепоездов.
Но выставленные против неприятеля передовые отряды Красной Армии вынуждены были отойти, и враг стремительным ударом захватил Моздок и устремился к Малгобеку. Этот город был стратегически важен, как один из нефтяных промышленных районов, овладев которым немцы обеспечили бы себе плацдарм для дальнейшего наступления на Грозный, а в случае оперативной паузы Малгобек стал бы для них хорошей базой. Утром 2 сентября немцы начали форсирование Терека южнее города. Захватив небольшой плацдарм на южном берегу реки, немецкие войска в ночь на 4 сентября нанесли сильный удар, и продвинулись на 10 км южнее Моздока, выйдя к подножию Терского хребта. Здесь противник встретил сильный отпор на рубеже Ногай-Мирза — Терская и ослабил на время натиск. Относительное затишье длилось недолго: перекинув с туапсинского направления моторизованную дивизию СС «Викинг», немцы возобновили наступление.
К третьей декаде сентября бои все ближе подходили к Малгобеку. Советские подразделения ценой огромных потерь сдерживали натиск 1-й танковой армии Вермахта. Ее командующий, Пауль фон Клейст, был вынужден задействовать все свои резервы, и к концу сентября его войска оказались сильно измотаны. Кроме того, в немецких частях все более обострялась проблема снабжения их топливом.
В конце сентября разгорелась ожесточенная битва за город. Бойцы Красной Армии с большим упорством сражались за Малгобек, который 14 раз переходил из рук в руки, но все же наши армии смогли удержать этот рубеж, и враг отказался от мысли продолжить наступление на этом направлении. Кроме того, нашим войскам удалось сковать и измотать значительные силы противника и не позволить усилить ими наступавшую на Сталинград группу армий «Б». Однако установившееся затишье на восточном фасе Закавказского фронта было временным. Отказавшись от наступления на Грозный со стороны Малгобека, немецкое командование начало усиливать свою группировку на орджоникидзевском направлении.
